К написанию этой статьи подтолкнул меня тест на определение словарного запаса, обнаруженный в просторах интернета. Конечно, сам по себе тест, довольно примитивный и легкомысленный, ничего не значит, но он заставил меня задуматься над куда более серьёзными вопросами.

Итак.

Первое, что бросилось в глаза – картинка за заглавной странице: Пэрис Хилтон увлечённо читающая «Искусство войны» Сунь-Цзы. Очень любопытно – с кем же готовится воевать эта пластиковая барышня? Знает ли она что трактат Сунь-Цзы не есть практическое пособие по эротике. И картинок в нем тоже нет.

Второе наблюдение – предисловие к тесту – всем знакомая фраза Ильфа и Петрова о сравнении словарного арсенала Шекспира, вождя племени Тумба-Юмба и Эллочки Людоедочки. Авторы теста предлагают читателям проверить свой словарный запас и, в лучшем случае, почувствовать себя «великим» Шекспиром (кстати, шибко планка низка: каких-то 15 тысяч слов (в число которых, думаю, «современники» не забыли включить и артикли)… В русском языке около 5 миллионов слов, да и куда средневековому ростовщику, пусть даже и талантливому, который и прославился-то тем, что превратил театр в хороший источник дохода; ну куда ему до изумительно гибкой, образной, емкой, выразительной, певучей, многоцветной, речи-вязи Пушкина, Гоголя, Ломоносова, Салтыкова-Щедрина, Тургенева, Тютчева, Даля, Хлебникова…! А ведь именно они должны быть ориентирами меры знания родного языка русскому человеку. Ведь именно на русских и рассчитан этот тест.

Но, посмотрим какие слова предлагают нам для «разгадки» составители. Вот некоторые из них, по памяти:

Раритет, индифферентный, эпатировать, инцидент, голкипер, превентивный, респектабельный, репрессия, легитимный, корсар, диффамация, волонтёр…

Чудный наборчик, правда?

Конечно, сегодня, как и вчера найдётся немало языковедов, писателей, и просто обывателей, выступающих в защиту иностранных слов закрепляющихся в общении. В качестве аргументов даётся утверждение, ставшее почти аксиомой, что русский язык всегда формировался за счет прибавления иноязычной лексики, что в наше «прогрессивное» время поток новых идей, вещей, технологий, информации требует быстрого названия предметов и явлений, заставляет вовлекать в язык уже имеющиеся иностранные названия, а не ждать возникновения и закрепления самобытных русских слов.

В определенной мере эти доводы не лишены смысла. Более того, подобные процессы наблюдаются практически без исключения во всех современных языках… Однако, тенденция к «лингво-глобализму», «онаучивание» и вырождение самобытных языков, их «выравнивание» по международному стандарту, возможные последствия этого процесса – тема отдельного, серьёзного разговора…

О целесообразности иноязычных заимствований спорить можно очень долго. И, откровенно говоря, очень трудно сохранять объективность суждения, наблюдая в какой помойник превращается русский язык вследствие его «либерализации». А ведь все мы (надеюсь) помним стихотворение в прозе Ивана Тургенева, которое «проходили» в школе.

Вспомните:

«Во дни сомнений, в дни тягостных раздумий о судьбах моей родины – ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык!… нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!»

К большому моему сожалению, истинный, глубинный смысл тургеневских слов открылся мне не в школе, а гораздо, гораздо позже. Родной язык человека – это действительно его наиважнейшая поддержка и опора, а русский язык – действительно самый великий, правдивый и свободный.
Сегодня в этом у меня не осталось ни малейших сомнений.

«Ты один мне поддержка и опора…»

Вот красноречивый пример из нашего теста – слово голкипер. Произнесите и прислушайтесь к себе – какие ассоциации оно пробуждает. Не память, не знание, а именно ассоциации. Возникающий в воображении русскоязычного современника (конечно, заблаговременно «просвещенного» «заботливыми» прозападно настроенными СМИ), «голкиперский» образ скуден, схематичен и плосок и на спорте, собственно, закругляется. А теперь произнесите слово вратарь и откроется удивительная многосложность и разнообразие смыслов-образов: врата родного дома, куда нам – воротиться, дельца-воротилу – вышвырнуть заворот, врагу же – от ворот поворот, а ещё рычаг-воротило, кружевные воротнички и многое, многое другое.

Или вот, словечко волонтёр. Какой образ рождается в вашем сознании, когда его слышите? Нечто среднее между рюшами, вахтёром и летательным аппаратом? Сразу вспоминаю кадр из фильма «Банды Нью Йорка»: очередь полуголодных, немытых, необременёные багажом ирландцев, спускающихся с корабля на брег «земли обетованной» получают гражданство, флаг, родину и долг – защищать эту новоизбранную родину кровью и жизнью на фронте. И всё это, не отходя от «кассы». Под кассой надпись – volunteers. Конечно, латинское voluntas созвучно и соответствует нашей воле, только в русском доброволец, не волевой мужик, а человек действующий по своей доброй воле, направляющий свои действия именно на доброе дело, ведь насильник и убийца не действует по доброй воле, он действует сознательно. Убрали добро и, как по взмаху волшебной палочки, ряды защитников Отечества превратили в стадо подвольных режиму вербованных служак. Вот как может исказиться смысл в зависимости от произнесённого слова!

Практически все слова в упомянутом тесте из той же оперы, некоторые из них, такие как кредо, суфражистка, профан, жантильный, неглиже, меркантильность и другие, перекочевали и вросли в русский язык уже давно, ежедневно мы употребляем десятки подобных мутантов и уже почти не замечаем их чужеродную природу.

Испытываю возмущение, когда открыто и бессовестно, посредством «правильных» источников информации обществу навязываются подленькие словечки «новояза» и тем самым вытесняется родное народное слово без никаких существующих на то объективных причин.

Объясните какие-такие существуют обоснования для замены слова изумлять словом эпатировать? Это французу раскрывается это слово – аналог нашей лапы patte, это в его подсознании промелькнет цельный ряд связанных с глаголом épater образов: и подножка, и раздробление основы под чем-либо, и отколотая ножка бокала, и выбитая почва из-под ног, и падение на четвереньки, и поражение респектабельного социального класса (épater la bourgeoisie), и даже сплющенный нос… но это французу, а что вообразится русскоязычному человеку?

Можете сравнивать и дальше: раритет с диковинкой, кредо с мировоззрением, моногамию с единобрачием, генезис с происхождением, киллера с наёмным убийцей, брокера с биржевым дельцом, и т.д.

Ещё собиратель русских народных сказок А.Афанасьев предупреждал:

«Забвение корня в сознании народном отнимает у образовавшихся от него слов их естественную основу, лишает их почвы, а без этого память уже бессильна удержать всё обилие словозначений; в месте с тем связь отдельных представлений, державшаяся на родстве корней, становится недоступной…»

Но наиболее мерзопакостны те словечки, которые в немыслимом количестве вводятся в русский язык через «прогрессивную» экономическую, социальную и, особенно, юридическую «международную» лексику в обиходную речь – все эти спикеры, инаугурации, импичменты, электораты, консенсусы и прочие мерзости. Ну никак не могу поверить что это достойные и оправданные заменители самобытных русских слов. Вот диффамация (из того же пресловутого теста). Ведомо что «залетела» диффамация в русский из латинского пройдя через испорченный телефон английского defame – бесчестить, порочить. Клевета по нашему.

Кстати, в Гражданском кодексе РФ диффамация и клевета взаимозаменяемыми терминами не являются, а напротив, противопоставляются друг другу, к примеру, недостоверная диффамация в виде клеветы влечет уголовную ответственность (ст.129 УК), так значит юристами эти понятия обособляются не смешиваются, а обывателю можно? Или это один из способов ещё больше разделить «правильный» язык «просвещенных» от «туземного» так, что бы можно было проще управлять туземцами? К слову, в испанской судебно-правовой традиции, очень тесно связанной с римским правом, вся без исключения риторика и документация по сей день использует настолько устаревшие и забытые речевые обороты и лексику, что «не посвященный» в процессуальное право современный испанец не всегда сразу в состоянии понять подлинный смысл таких документов и речей, а , следовательно, и ввести в заблуждение и манипулировать таким человеком не составляет особого труда.

Естественный, родной язык, выросший за века и уходящий корнями в глубь культуры народа, поэтому отражающий становление национального характера своего народа, отношения этого народа к окружающему миру. Ребёнок познаёт этот язык в семье, на улице, на базаре, из фольклорного наследия (сказки, пословицы, поговорки), в личном общении живых людей, излагающих свои мысли в повседневных реалиях и в непосредственном единстве с окружающим миром, а поэтому он напрямую связан со здравым смыслом. Одним из эффективных способов «отключения» у человека здравого смысла – замена родного языка искусственным – безличной «онаученной» риторикой, на которой вещает диктор «грамотного» телевидения, говорят «просвещенные» писатели и деятели науки, пописывают свои статейки «прогрессивные» политологи. Этот «правильный язык» внедряется постепенно и планомерно…

Как отметил Кара-Мурза в «Манипуляции сознанием»:

«Уже вызрело и отложилось в общественной мысли явление, целый культурный проект наших демократов – насильно, через социальную инженерию задушить наш туземный язык и заполнить сознание, особенно молодёжи, словами-амёбами, словами без корней, разрушающими смысл речи. Эта программа настолько мощно и тупо проводится в жизнь, что даже нет необходимости её иллюстрировать – все мы свидетели»

И явление это отнюдь не вчерашнее. Вот что писал составитель «Толкового словаря живого (обратите внимание!) великорусского языка» Владимир Иванович Даль:

«Кажется теперь только настаёт желанная пора для изучения и развития нашего языка. Вместе с насильственным образованием по иноземным образцам в былое время началось искажение родного языка, который не мог поспеть за внезапным приливом просвещения. Он и теперь только достиг межени; ему еще далеко до высокой воды. Но довольно того что мы начинаем убеждаться в неудобстве пополнять недостающее иноземным, начинаем отказываться от произвольной ломки, впайки и наварки слов: эти попытки большею частью весьма неудачны и основанны собственно на незнании народного языка в полном его объёме; в словах и выражениях у нас нет недостатка, умейте только отыскать их, изучить, усвоить и пустить в ход».

«Великий, могучий, правдивый и свободный…»

Позвольте словами Гоголя:

«Нет слова, которое было бы так замашисто, бойко, так вырывалось бы из-под самого сердца, так бы кипело и животрепетало, как метко сказанное русское слово…»

Вот он – Живой Русский Язык…

а «шекспировский словарный запас» из теста – не более чем банальная эрудиция, иными словами – засорение памяти всяким хламом. Ведь как сказал персонаж из фильма «Кин-дза-дза»:

Очень трудно в язык проникать, когда сразу на двух языках думаете…

Вам так не кажется?…